Вот уже лет 150 как Одинокий рейнджер - культовый литературный герой для каждого добропорядочного американца. По версии Вербински-Брукхаймера к блюстителю закона Джону Рейду в борьбе за правое дело присоединился краснокожий Тонто. Надев по совету Тонто маску, рейнджер стал знаменитым мстителем, стоящим на защите справедливости. Совместно им придется пережить много приключений и даже злоключений.
Ради того, чтоб о этих героях, увековеченных на сей раз в синематографе, и приехали в Джонни Депп со товарищи. Вопросцев, по понятным причинам, к ним у русской прессы накопилась масса. Сначала, к Джонни, хотя, непременно, каждый представитель данной нам дружной компании был достоин не наименьшего внимания.
Отлично хотя бы, что 1-ый вопросец о том, почему кинофильм снят как воспоминания Тонто, удалось задать Гору и Джерри.
Гор Вербински: Мы с самого начала решили говорить эту историю от лица Тонто, чтоб каждый человек мог ее узреть его очами. И нам было любопытно представлять других персонажей таковыми, как он их лицезрел - в его действительности. А именно, потому мы чрезвычайно не достаточно снимали в павильонах либо дорисовывали на компе - это смотрелось бы искусственно, как рисунок, не было бы честной истории, о которой мы желали. Потому мы выслали его в путешествие по южноамериканским штатам.
Джерри Брукхаймер: Гору нравится честность и действительность, ему нравилась возможность показать зрителю достояние природы, которую мы лицезрели воочию, и которая сохранилась, благодаря коренным жителям Америки. И мы очень благодарны им, что нам было позволено там снимать.
Очередной вопросец был задан Гору - о влиянии на него Джима Джармуша, в особенности кинофильма «Ежедневник Мертвеца», где Джонни Депп играет главную роль:
- Мне чрезвычайно нравится кинофильм Джима и, может быть, кое-где глубоко в подсознании я черпал вдохновение из его работы, но огласить, что я задумывался о его «Мертвеце», когда снимал собственный кинофильм, я не могу. Вообщем, как и из почти всех остальных кинофильмов. Все они вились, клубились у меня в голове. Рассказы приключениях Одинокого рейнджера мы поглотили фактически с молоком мамы: читая книжки о нем, слушая инсценировки по радио. И, если честно, иногда ты не осознаешь, откуда приходят идеи, наш мозг это нечто непознанное.
Некой части вопросцев удостоился и Арми Хаммер. Вообщем, традиционно они звучали как вопросец к обоим актерам: что для вас больше всего запомнилось на съемках. Джонни Депп предложил Арми начать первому, но тот пропустил вперед старшего товарища.
Депп: Я был чрезвычайно доволен возможностью побывать в этих принципиальных, священных местах. Таковых, как Великий Каньон либо Равнина Погибели. Съемки в этих местах запрещены уже много лет, но коренные обитатели поверили нам, они нас пустили в свою жизнь. И для меня как актера это оказалось потрясающей возможностью употреблять мир вокруг нас как часть собственного вида. Мне было чрезвычайно приятно сниматься в действительности, а не на фоне зеленоватого экрана.
Хаммер поддерживал суровый разговор, но недолго: Самыми запоминающимся для меня стали те места, где мы оказались. К примеру, я свалился в кактус еще сначала прошедшего лета. И, кажется, я обнаруживал в для себя иголки в течение 2,5 месяцев после чего. Вытаскивая последнюю иголку я задумывался: вот это здорово! Как мне нравятся эти чувства. Я даже повесил в рамочке на стенке эти иголки.
Джонни одномоментно отреагировал на настолько «романтичные» и «возвышенные» воспоминания: Не волнуйтесь, он свалился не передом, а задней собственной частью. Так что в определенном смысле с ним все в порядке.
Так как каждый русский журналист испытал на для себя все красоты «удобств» и «удобства» нашей стальной дороги, а львиная часть сюжета «Одинокого рейнджера» вертится вокруг прокладки новейших транспортных путей по Америке, журналисты решили поинтересоваться - решился бы Джонни Депп в путешествие в вагоне:
- Ну что, собираемся? Поехали? А хватит места для всей нашей компании? - Отшутился актер и продолжил. - Понимаете, я бы с наслаждением принял предложение проехаться по Рф в поезде с одним условием: ежели мне придется посиживать не на вагоне (что герою Деппа не раз приходилось делать в кинофильме), а снутри. Мне, естественно, понравилось ездить и на поезде, и под ним, правда, не так сильно, как сверху. Вот бежать по крыше идущего поезда мне показалось мало странноватым. Незначительно… Но ведь быть незначительно странноватым лучше, чем полностью слетевшим с катушек.
В свою очередь, Амри поведал о собственных отношениях с поездом во время съемок:
- Мне пришлось проехать на лошадки через состав. Это, естественно, достаточно странноватый метод путешествовать на поезде, тем паче, что, сразу, мне приходилось стрелять из 2-ух пистолетов сходу, а осколки стекол летели мне в лицо. Опосля таковых испытаний признаюсь, что я проехать по Транссибирской магистрали было моей мечтой. На поезде либо хотя бы на лошадки.
Не считая того, Джоннни Деппу пришлось раскрыть тайну - вправду ли он причастен к созданию вида индейца Тонто:
- Для меня большущее наслаждение создавать хоть какого персонажа. А уж когда ты играешь человека, который вправду существовал, ты берешь на себя гигантскую ответственность, одушевляя его на экране. Для тебя нужно умудриться оставаясь близким к оригиналу, не уничтожить киноперсонажа, но сделать это так, чтоб настоящий человек гордился бы тобой (если б он мог тебя узреть). Когда мы задумали Тонто, мы желали пройти по грани, олицетворение коренного обитателя Америки тех пор и в то же время наделить его чувством юмора. Отыскать баланс меж вымыслом и правдой, играя его, я чувствовал гигантскую ответственность.
- Согласно сценическому виду, Тонто носит на голове шапку с чучелом темной птицы. И повсевременно подкармливает ворона. Джонни Депп попробовал разъяснить, для чего индейцу это чучело.
- Птица для меня - это не комедийный персонаж, это единственный друг. Для Тонто она означает куда больше, чем возможность принадлежать некоторому клану. Птица - это дух, ведущий его по жизни.
«Пираты Карибского моря», «Одинокий рейнджер», «Чарли и шоколадная фабрика» - каждый раз Джонни Депп стает перед зрителем в новеньком виде. Каждый раз - это маска. Не надоела ли она актеру, спросили у него журналисты:
- Маска не может мне надоесть. Для меня очень принципиально носить маску, но ведь по сути ею закрываются все люди, которым не охото, чтоб о их додумывали, посмотрев им в лицо. Не думаю, что я уцелел бы, не надевая ее каждый день. Так что я ношу маску не только лишь в кино, да и в обыкновенной жизни, и она нередко выручает.
А вот к крайнему вопросцу Джонни Деппу, звучащему приблизительно так: не стали ли он бояться злостных зайчиков опосля съемок, либо, может быть у него развились остальные фобии, актеру пришлось чрезвычайно попытаться сохранить суровое выражение лица. Продержался он недолго:
- Я боюсь всего и ничего. Нет у меня никакой скрытой фобии. Зайчиков я не боюсь, но они меня не завлекают, хотя они и милые. Мне нравятся мелкие зверьки из леса: белки… простите, не упомянул хомяков либо мышек… А какой был вопрос-то? Фобии? Я один раз свалился с лошадки во время съемок, на большой скорости, но меня это совсем не волновало. И я пробовал запихнуть скорпиона для себя в глотку. Ему не особо понравилось у меня во рту, и он боролся со мной. А когда ты борешься со скорпионом, ты проигрываешь, еще не начав бой. У меня нет фобий - сможете высадить скорпиона мне на язык либо тарантула на руку - я не боюсь.
Зато я не чрезвычайно люблю клоунов и мимов. Они меня слегка стращают, - подмигнул журналистам Депп.